Дело определённо казалось лёгким. Международное преступление, убийство иностранца-волшебника на маггловской территории, один подозреваемый и куча улик, указывающих на него - большего не требовалось. В этот раз Барт даже решил не выезжать на дело лично, полностью доверив работу профессионалам, построив версию событий на основе уже имеющихся данных. Получалась довольно прозаичная картина: два друга выпивали в отеле, потом что-то не поделили, в итоге затеяли драку, пока обвиняемый не схватился за палочку и не наложил проклятье на жертву, от которого та медленно и в страшных муках, буквально выворачивая себе суставы и царапая на себе кожу, погибла. Случай ничем не выделялся из многих семейных драм и приятельских потасовок, только закончился убийством. По сути, ему даже не обязательно было проводить обвинение, обычная процедура Визенгамота с лёгкостью бы засадила преступника за решётку, но, увы, с тех пор как Нобби Лич реформировал Визенгамот, введя в него понятия обвинителя и защитника, Барту буквально приходилось выходить и рассказывать сказку, подкрепляя её доказательствами и уликами, после чего подсудимого признавали виновным и наказывали по всей строгости закона. Ничего плохого в этой работе нет, но Эджворт откровенно надеялся, что все его выступления будут такими же феноменальными, как и три года назад, ну или хотя бы наполовину. А потом пришло осознание, что отец тоже рассказывал далеко не обо всех своих делах, над которыми работал, а ведь он ходил туда каждый день. Барту определённо стоило догадаться об этом раньше.
Защитник, ранее имевший дело с Эджвортом, знал, что если тот берётся за дело, то оно абсолютно безнадёжно: за три года ему не удалось проиграть ещё ни разу, потому что Барт твёрдо верил в свою версию и постоянно находил возможности подкрепить уверенность в своих словах, за счёт чего он и выигрывал дело. Возможно, дело в том, что его противник был мало знаком с юриспруденцией, как с явлением, поэтому и не мог ничего противопоставить сыну прокурора и судьи, буквально выросшего на знании законов и прав. Кейт в своё время правильно поступила, что решила бросить магический мир и уехать изучать право далеко за границу. Наверное, будь она сейчас здесь, с ней было бы интересно побороться. Но она всё равно была последним человеком, на которого мог бы подумать Эджворт, когда услышал, что подсудимый заказал лучшего адвоката из США. Лучший, не лучший, а перекрутить правду в свою пользу Барт ему не просто позволит, даже если это будет угрозой для междунациональных отношений.
Зал Визенгамота, новые готовенькие трибуны по обеим сторонам от кафедры Верховного Чародея, олицетворяющие две стороны закона: обвинение и защиту. За одной из них, слева, должен был стоять Барт Эджворт, сложив руки на груди и закрыв глаза, медленно хлопая себя указательным пальцем по руке в ожидании начала действа, но вместо этого они все стояли перед дверьми в зал, ожидая появления Верховного Чародея. В коридоре постепенно собирались зрители и судьи Визенгамота, которые теперь не влияли на окончательный вердикт дела, но назвать их "присяжными" Нобби Лич отказался, мол это оскорбит уже привыкших к своим званиям волшебников. Главное, что исход суда теперь решал исключительно Верховный Чародей, на чьё мнение можно было воздействовать только рассказав самую убедительную версию событий.
Барт, подпирал собой стену из чёрного текучего камня, удерживал в руках папку со всеми материалами дела, в том числе выписками с уликами и свидетельствами, буравил взглядом ручку двери, надеясь, что она скоро откроется и впустит их всех внутрь, чтобы они могли покончить с этим быстро и разойтись по своим делам. Внезапно шепотки рядом, которые и так его раздражали, стихли, открывая слуху звучание цокота каблучков по каменному полу, после чего шепотки зазвучали с новой силой, через слово повторяя "это она?" "ничего себе" и всё такое.
"Ну вот, теперь ещё и женщину на место ставить..."
Когда фигура защитницы практически поравнялась с ним, Барт бросил на неё быстрый взгляд, чтобы продемонстрировать своё презрение, однако ему сразу же показалось, что глаза его обманывают, поэтому он рассмотрел свою соперницу более серьёзно. Восемь лет разлуки словно никак на ней не отразились, даже наоборот, сделали ещё женственней и красивее, чем можно. Хорошо наверное быть волшебником - ты долго стареешь.
- А ты что здесь делаешь? - в его голосе не удивление, скорее недоумение.
- Пришла надрать твою обвинительную задницу, - доносится в ответ. Барт не успевает ответить, как двери в зал суда открываются, приглашая их войти.